Сахалинской саморегулируемой организации строителей исполнилось десять лет. Произошедшее за эти годы можно уместить в перефразированное «вся наша жизнь — борьба». Строительство — сложная отрасль, где замешан бывает не только бетон, но и хитрые заказчики, нерадивые проектировщики, недобросовестные подрядчики. И со всем этим практически ежедневно, год от года приходится разбираться. О том, чего удалось достичь, о главных проблемах строительной сферы и радостях от побед корреспонденту ИА Sakh.com рассказал глава СРО Валерий Мозолевский.

— Валерий Павлович, недавно вы были в Москве, выступали в Совете Федерации, участвовали в работе форума «Сообщество», а также в конференции саморегулируемых организаций ДФО во Владивостоке. Такие встречи — это обмен опытом. Расскажите, что вы предлагали и что взяли на заметку.

— Да, получилось так, что за одну поездку у меня были сразу три мероприятия.

1 ноября в Совете Федерации состоялся круглый стол, посвященный развитию саморегулирования в строительстве. В своем докладе я проанализировал причины коммерциализации и криминализации саморегулирования в строительстве. Это очень важный вопрос. От имени сахалинских строителей я предложил, как можно его решить. Уверен, наше мнение услышали.

2 и 3 ноября в Москве состоялся итоговый форум «Сообщество». На этой замечательной площадке, которую посетил и президент России, я участвовал в пленарных заседаниях и в работе трех секций форума: «Потенциал развития прибрежных территорий: почему Камчатка не Исландия?», «Дальний Восток: векторы развития» и «Актуальные проблемы развития общественного контроля на региональном и муниципальном уровне».

А 8 ноября я принимал активное участие в конференции саморегулируемых организаций строителей ДФО во Владивостоке. Любую подобную встречу я рассматриваю как возможность обмена лучшими практиками, продвижением наших идей и наработок. Очень важно выходить на общероссийский уровень. Нас там знают и нас там ждут, смею вас заверить. Считаю, что если ты поехал в командировку и ничего (никаких идей, практик, решений) оттуда не привез, возникает вопрос — зачем ездил? Я постоянно удивляюсь, наши чиновники разного уровня часто ездят по России, в Японию, в Америку… Почему же мы не видим результатов их поездок в нашей повседневной жизни? Дороги, фасады, в целом жизнь городов и поселков — сколько можно было бы перенять полезных решений. Мы тут бьемся, в частности, с доступностью дорожной инфраструктуры для пешеходов, не говоря уже о людях с ограниченными способностями к передвижению. Считаю, что это просто временщическая болезнь: после нас хоть потоп, нам тут хватит. Или просто безразличие к острову, к жителям. Не знаю, возможно, тут есть и другие причины.

Приведу пример. Недавно мы ездили с правительственной делегацией в Тюмень, тоже для изучения лучших практик. Тюменская область сейчас занимает первое место в рейтинге регионов по индикаторам инвестиционной привлекательности. Там со всех щелей прут примеры, которые можно брать на вооружение и здесь у нас применять. Я предлагал несколько раз — и будучи еще там, и после возвращения на Сахалин — давайте сядем, обсудим что видели, пока не забыли, давайте сделаем по итогам поездки «дорожную карту»…

— Неужели не было такой встречи?

— Нет! А перенять можно было много чего. Там подход совершенно другой. У нас зачастую «ля-ля-ля», а там взрослый подход. Кроме того, нужно понимать, что каждый член делегации видел свое и по-своему. Поэтому и нужно обсуждение. Все еще ждем его и, конечно, будем настаивать.

— Десять лет вашей организации — это довольно много. Давайте вспомним, как и для чего она создавалась и чего удалось добиться за эти годы.

— 1 ноября 2008 года мы зарегистрировали некоммерческое партнерство «Сахалинстрой». Собрание учредителей прошло в начале октября. Было четыре инициатора, в числе которых три учредителя НП: «ООО СУ-4», СКФ «Сфера» и АО «Дальэлектромонтаж» и я, назначенный ими на этом собрании генеральный директор партнерства. Мне поручили зарегистрировать организацию и подготовить документы для получения статуса саморегулируемой. Мы приняли решение, что СРО должна соблюдать все законы и положения о саморегулировании и сразу определили приоритетные направления деятельности.

Почти сразу после регистрации начали принимать в НП организации, с которыми до этого провели встречи и собрания. В начале июля 2009 года зарегистрировались в госреестре Ростехнадзора и стали единственной саморегулируемой организации строителей на Сахалине.

Мы всегда и везде говорили, что должны быть региональные саморегулируемые организации, но в то время приняли закон, согласно которому любая строительная фирма могла вступить в любую саморегулируемую организацию России. Многие, особенно мелкие строительные компании, не поняли разницы между государственным лицензированием и участием в деятельности саморегулируемой организации Сахалинской области и пошли по привычному пути — просто покупали свидетельство о допуске к работе, как ранее лицензию. В начале 2010 года из 920 сахалинских строительных и околостроительных организаций в нашей СРО состояли всего около 230. Остальные были разбросаны по всей России. Мы постоянно на всех региональных и федеральных площадках, пытались донести, что это неправильно, что так нигде в мире предпринимательские ассоциации не формируются, что это привело уже к коммерциализации и криминализации процессов в саморегулировании, что СРО строителей должны быть сформированы в пределах регионов.

В 2003 году президентским указом построение системы саморегулируемых организаций было определено как приоритетное направление административной реформы. В соответствии со 135-м законом мы должны работать с муниципальными и региональными властями. Мы являемся со-регуляторами сфер экономики.

Наша СРО была единственной в России, кто постоянно твердил, что нужна регионализация. Все вокруг были против, но мы все-таки «достучались до небес». В 2016 году на государственном совете по строительной деятельности президент дал соответствующее поручение. В этом, конечно же, была наша заслуга. Именно сахалинские строители посеяли эти семена, предварительно взрыхляя и удобряя почву на протяжении семи лет, и они проросли.

— Сколько человек сейчас обеспечивает деятельность СРО?

— У нас в штате 24 специалиста, каждый из которых по-своему уникален, так как раньше подобных организаций не было и не было специалистов таких квалификаций. Скажу по своему опыту, для подготовки специалиста в нашей дирекции необходима упорная работа в течение трех лет, не менее.

— Давайте поговорим о знаковых достижениях вашей организации.

— Мы сейчас обязательно к ним подойдем, но для начала я хочу напомнить, что мы создавались, чтобы защищать права и интересы своих членов. Это обязанность некоммерческой организации. А как у саморегулируемой организации у нас есть обязанность разрабатывать стандарты деятельности строительных организаций, наших членов, и контролировать исполнение этих стандартов с точки зрения защиты интересов потребителя. То есть у нас двойственная цель: защита интересов своих членов и защита потребителей.

— Это не взаимоисключающие вещи?

— Я считаю, нет. Эти две цели взаимоувязаны, но никак не противоположны. Контролируя своих членов и добиваясь выполнения градостроительного законодательства и требований проектной документации, мы одновременно защищаем наших членов. Мы даем им возможность реально и безопасно работать, повышая профессиональный уровень руководителей, специалистов и рабочих. Если они не будут соответствовать требованиям федеральных законов и других нормативных актов, они перестанут быть конкурентными на рынке и им придется уйти. Это же бизнес, а он беспощадный. Тут вам не детские игры, где ребенка надо жалеть. Мы всегда говорим строителям — вы заключили контракт, так сообщите нам, какие у вас есть риски, чтобы мы помогли вам. Вы же члены нашей ассоциации. А риски есть практически всегда: проектная документация не полная и некачественная, нет изысканий, нет квалифицированных технических обследований…

— Все компании охотно идут на контакт с вами и сообщают о возможных проблемах?

— Нет. Проблема обратной связи пока существует. В 90-е годы бизнесмены были как зверята, выпущенные из клетки, никак не могли собраться вместе. А в природе наоборот — все объединяются, чтобы решать вопросы: волчья стая, муравейник, стаи птиц. Вот и мы стремимся решать важные задачи и проблемные моменты вместе. Мы в этом случае позиционируем себя как информационный центр и центр помощи нашим членам. На общем собрании, конференциях, семинарах об этом говорим постоянно. Эти требования прописаны во внутренних документах ассоциации. К сожалению, строители обращаются к нам зачастую тогда, когда уже дошло до ручки, когда уже поздно: заказчик идет на расторжение контракта, начато судебное разбирательство. А жаль.

— Менталитет такой — дотянуть до последнего?

— Да, но постепенно он меняется. А знаете, почему такое отношение? У меня сложилось впечатление, что строители запуганы заказчиками, считают, что лучше с ними не ругаться, лучше делать, как они говорят. Это приводит к тому, что не оплачиваются дополнительные работы, вот тогда-то подрядчики приходят к нам и плачут. Да, это какая-то боязнь пожаловаться на заказчика, потому что он больше не даст работу. Но работа дается на электронных аукционах, все должно быть по закону. Кроме того, все должны понимать, что все участники инвестиционно-строительной деятельности равноправны. А заказчик, в соответствии с положениями Гражданского кодекса РФ обязан создать все условия для исполнения контракта.

— Это именно ничем не обусловленная внутренняя боязнь, как самоцензура в журналистике, или действительно есть факты запугивания?

— В общем-то внутренняя. Но никак это нельзя сравнить с самоцензурой в журналистике. Плюс, знаете, есть еще такое отношение к вопросу — в стиле «мы сами решим», «мы сами договоримся». Нередко происходит своеобразный сговор между подрядчиком и заказчиком. Например, когда подрядчик сбрасывает цену и потом использует материалы, которые откровенно дешевле, не по проекту. А заказчик ему это в процессе строительства или капитального ремонта согласовывает. Такая вера в то, что с заказчиком обо всем можно договориться, часто губит подрядчиков. Бывает, что это губит и подрядчиков, и заказчиков вместе, так как это должно квалифицироваться как сговор, коррупция.

Но хочу сказать, что постепенно ситуация выравнивается. Каждый день шесть, восемь или десять руководителей или специалистов компаний (наших членов) и жителей области к нам приходят по разным вопросам. С нами консультируются, и мы только за, у нас есть возможность оказывать помощь. Наверное, в России сахалинская саморегулируемая организация — единственная, которая имеет такой большой юридический отдел, пять человек. Где бы я ни был — один-два юриста, да и то они занимаются преимущественно внутренними проблемами дирекции, а не проблемами ее членов. Защита интересов и прав строителей — это наш конек.

Второй важный вопрос, которым мы занимаемся, — общественный контроль. Мы следим за работой заказчиков или строительных организаций, не являющихся членами СРО. Общественный контроль необходим, поскольку члены нашей организации варятся в общем котле, и обстановка в целом в строительной сфере региона должна быть здоровой. Если мы не будем влиять на правильность выполнения работ другими организациями, как тогда нам со своих требовать. Для всех должны быть одинаковые правила.

— На что еще делаете акцент в своей работе?

— Сейчас мы наш общественный контроль активно направили на защиту прав жильцов при капитальном ремонте жилья. После поездки в Москву на форум я поставил задачу разработать и сформировать систему общественного контроля в строительной сфере Сахалинской области. У нас в штате есть координатор по общественному контролю, который пользуется услугами инспекторов, юристов нашей дирекции.

Чтобы создать настоящую, стабильно работающую систему, необходимо привлечь общественную палату Сахалинской области. Она же главный контролер деятельности регионального правительства. При каждом исполнительном органе власти есть общественный совет, который контролирует его деятельность. Наши представители участвуют в работе практически всех общественных советов, в том числе при прокуратуре и УФАС, то есть и при федеральных органах.

Вот мы и хотим сделать полноценную систему общественного контроля в строительной области, чтобы общественные советы при прокуратуре, при УФАС области, при минстрое области, при министерстве ЖКХ, при государственной инспекции строительного контроля, при государственной экспертизе проектной документации, при инспекции по труду, при жилинспекции — все общественные советы этих структур чтобы работали в одной связке с нами в части общественного контроля в строительстве.

Конечно же, мы должны навести мосты с общественными советами при федеральных органах исполнительной власти и с Общественной палатой РФ. Почему мы сегодня, обнаружив нарушения, пишем только прокурору или правительству? Почему не обращаемся в общественную палату? Или в областную думу? Я говорю именно о системных обращениях, о системной работе, о выходе из своей скорлупы и более широком взаимодействии, о профессиональном общественном контроле. В российском строительстве сейчас около 450 саморегулируемых организаций: изыскатели, проектировщики, непосредственно строители… Если все они будут работать в системе, совместно с депутатами, общественной палатой, другими общественными организациями — эффект будет намного лучше. Это было одно из моих предложений на форуме «Сообщество» в Москве. Нужно понимать, что участие специалистов при общественном контроле — важнейший момент. Иначе будет получаться, что мэр, депутаты, кто угодно прошли по дворам, посмотрели на капремонт жилых домов, школ — и все. А в составе их делегации были специалисты? Или они просто прогулялись, позируя на камеру? На это я все время обращаю внимание мэров, депутатов, других чиновников.

— За что еще вы бьетесь?

— Есть такой важный вопрос. При приеме новых членов в ряды СРО мы смотрим, чтобы в строительной организации было не меньше двух работников, которые входят в национальный реестр специалистов по организации строительства. В процессе приема происходит тестирование этих специалистов, потом их «реальность» доказывается в Москве. Нужно быть уверенными, что это не мертвые души, не люди, купившие дипломы. Сейчас мы добиваемся всеобщего понимания того, что эти специалисты должны быть на стройке, а не просто у нас в списках. Они должны быть прописаны в контрактах, в правилах организации строительства, в журналах работ Ростехнадзора. Пока таких требований почему-то нет. Когда это все появится? Зачем требовать от СРО по два специалиста, если нет требования, чтобы они были на стройке? Одно только присутствие в реестре ничего не значит. Мы сейчас требуем, чтобы у микробизнеса и малого бизнеса был снижен этот минимум до одного такого специалиста, а в средних и крупных организациях — минимум до двух. В данный момент, согласно требованиям Градостроительного кодекса, у всех должно быть по два специалиста, включенных в национальный реестр специалистов (НРС). Это неоправданно, нерационально и неправильно. Думаю, и этот вопрос мы решим.

Кроме того, мне кажется, придуманы излишние требования к таким специалистам. Сейчас они должны иметь высшее строительное образование и стаж работы на стройке не менее десяти лет. Вы же понимаете, что если есть чрезмерные требования, это коррупциогенный фактор. Начинается покупка фиктивных дипломов, агрессивная подделка трудовых книжек и все прочее. Интернет пестрит предложениями посредников, развивается коммерциализация и криминализация этих требований, чем девальвируются и образование, и квалификация. Я уверен, на Сахалине есть купленные документы у строительных специалистов. Мы сами четыре диплома отправили в Санкт-Петербург и получили ответ, что они поддельные. Из нашей СРО эти специалисты из национального реестра исключены.

Кстати, недавно республика Мордовия внесла законопроект в Госдуму РФ, в котором как раз говорится о снижении стажа работы такого специалиста до пяти лет, а также о том, что для микропредприятий и малых строительных предприятий достаточно снизить минимальное требование до одного специалиста, входящего в национальный реестр. До этого мы наше письмо на эту тему послали в «Опору России», а ответ от него она разослала всем саморегулируемым организациям страны.

— Как считаете, что еще нужно подправить, подкорректировать для более успешной работы?

— При проведении закупок не учитываются особенности участников закупок, зарегистрированных в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, которые обязаны выплачивать государственные компенсации и надбавки своим работникам. Мы всегда говорили, что это нужно учитывать при формировании начальной (максимальной) цены контракта. Проводить торги необходимо по материковским ценам. Если выиграет контракт сахалинская компания, компенсации северных льгот нужно давать по факту выплаты, если материковская — затраты на компенсации северных льгот остаются у заказчика и идет на экономию бюджета.

5 мая президент поручил Правительству разработать порядок учета и выплат этих преференций путем внесения изменений в положение о формировании начальной (максимальной) цены контракта. Президент дал поручение — решить вопрос до 1 августа, но только в сентябре появилось распоряжение правительства области о создании рабочей группы по этому делу. И до сих пор больше ничего не сделано. Я в Совете Федерации и на форуме «Сообщество» в Москве поднял этот вопрос, попросил их, чтобы они также способствовали ускорению этой работы. Все вместе мы можем многое изменить, главное верить, добиваться и не отступать.

Мы хотим, чтобы областная дума рассмотрела и инициировала еще одно изменение в Градостроительный кодекс. Речь идет об использовании доходов от размещения компенсационных фондов СРО строителей. У строительных саморегулируемых организаций он самый большой и состоит из двух частей: для возмещения возможного вреда и обеспечения договорных обязательств при исполнении контракта. Эти средства лежат на спецсчетах, начисляются проценты. Те, кто уходят от нас, и те, кого мы исключаем из СРО, оставляют свои взносы в комфонды. Сегодня у нас образовалось плюс 150 миллионов рублей к необходимому компенсационному фонду на действующих членов. Весь компенсационный фонд сейчас — около 560 миллионов рублей. Кроме того, комфонд обеспечения договорных обязательств страхуется банковской гарантией исполнителя контракта, а комфонд возмещения вреда — страховкой членов СРО в соответствии с нашими внутренними документами. Поэтому мы считаем, что доходы от размещения обоих комфондов необходимо отдать саморегулируемым организациям, а не направлять их только на пополнение самих комфондов. Допустим, по решению общего собрания 30% дохода могут быть направлены на пополнение комфонда, а остальное — на выполнение приоритетных направлений деятельности ассоциации. Ведь поправками в Градостроительный кодекс нам постоянно добавляют новые функции, их же нужно за счет чего-то осуществлять. Вот мы и предлагаем дополнительный источник средств.

— Интересна ваша работа с министерством ЖКХ.

— Мы уже семь месяцев работаем с ними по поручению правительства области. Наводим порядок в системе планирования и исполнения капитального ремонта инженерных сетей и жилых домов в районах области. Сейчас выходим на распоряжение правительства по результатам этой большой работы с учетом лучших практик других регионов России. Мы доказали, что нужно вносить изменения в их нормативные документы, потому что там есть коррупциогенные факторы и моменты ни о чем, особенно в части доказательств муниципалитетов, что им нужно выполнять именно такие работы. Откровенно говоря, мы увидели, что в последние годы бюджетные деньги в виде субсидий на капитальные ремонты в муниципалитетах давали зачастую без должного обоснования, если не сказать жестче. Доказательств, материалов технического обследования объектов, реальных дефектных ведомостей, проектной документации, которых требуют нормативные документы, в большинстве случаев просто не было. Например, мы вместе с заместителем министра и специалистами министерства выехали в одно из поселений Долинского района, где выявили, что 12 миллионов рублей были выделены зря. Уже и торги прошли, а там ничего не надо было ремонтировать, там все и так новое. Такое впечатление, что они и не собирались ничего делать. Тогда зачем была выделена эта субсидия?

— И такое откровенное выкачивание денег из бюджета бывает? Наверное, наивный вопрос…

— Мама родная, это же только об одном таком случае я рассказал! То же самое мы пресекли в селе Быков. Поэтому и необходима работа профессионального общественного контроля. А посмотрите, что делается с капремонтом жилых домов. Ремонтируют то, что нужно сносить. Нам жильцы жалуются как в последнюю инстанцию. В правительство, прокуратуру обращались — не помогли. Просят спасти их от такого безобразия, когда, например, капитально ремонтируется фасад, а в подвале вода, что критически снижает сейсмоустойчивость жилого дома. Влажность уже проникла на первый этаж, там грибки и плесень, что вообще недопустимо. Мы хотим инициировать слушания в областной думе по вопросам необходимости обследования жилого фонда области. Сейчас же формируется новая программа по переселению людей из ветхого и аварийного жилья на 2019-2024 годы. Самое время поднять вопрос о том, что муниципалитеты не выставляют напоказ весь объем непригодного жилья, из которого нужно переселять людей. Говорят — если мы все это покажем, тогда население нас по судам затаскает. Вот поэтому, я считаю, и забрали у нас огромные деньги из бюджета области. Это случилось из-за неумения планировать развитие региона, используя все имеющиеся ресурсы. Если бы мы показали, что у нас на самом деле творится с жильем, учитывая фактически преступно неисполненную программу по сейсмоусилению или сносу объектов, не соответствующих сейсмике, сносу строений и ветхого жилого фонда в брошенных поселках по всей территории области, подсчитали и расписали бы, сколько денег нужно на переселение и связанные с этим социальные нужды, — кто бы их забрал?

— Расскажите о грубых нарушениях, с которыми вам приходилось работать.

— Грубое нарушение — это следствие абсолютной безответственности или беспомощности многих муниципалитетов. Например, они заключают соглашения с управляющими компаниями по субсидированию их затрат на капитальный ремонт жилых домов. Большинство УК в области не являются законными техническими заказчиками, а ведь только технические заказчики, отвечающие требованиям градостроительного законодательства, могут заключать подрядные договоры. УК — коммерческие организации. Мы сейчас ставим вопрос о том, что муниципалитеты или областная власть должны быть гарантами своевременного расчета за выполненные работы по капитальному ремонту жилых домов. А то получается, что наша организация дает банковскую гарантию, а вторая сторона — ничего.

В Долинске, например, выполнили капремонт жилого дома примерно на 12 миллионов рублей, муниципалитет почему-то перечислил субсидию на возмещение затрат управляющей компании, которая на этот капитальный ремонт не потратила ни рубля. Результат — ее руководитель положил их в карман и скрылся. Он объявлен во всероссийский розыск, УК обанкротилась, подрядчик и его рабочие, которые выполнили ремонт, сидят без зарплаты.

То же самое в Углегорском районе. Там была извечная борьба с Шахтерском, мэр постоянно не рассчитывался с подрядчиками. Когда область решила сделать единый городской округ, не подумали, что Шахтерск как муниципальное образование тоже заключал контракты. Подрядчики выполнили там работы примерно на 100 миллионов рублей, а рассчитываться с ними некому. Углегорск не заключал с ними договор, а в Шахтерске нет ни счета, ничего. Вот такие, извините, выбрыки власти. До настоящего времени никто не может решить вопрос расчета с подрядчиками. Мы считаем, что это просто преступная безответственность властей.

А в Томаринском районе был капремонт сетей, там ИП от муниципалитета управлял этим хозяйством. Подрядчик выполнил работы, а заказчик, этот индивидуальный предприниматель, умер, и уже год некому принять работы. С подрядчиком не рассчитались. Опять абсолютные безответственность и безвластие. Поэтому мы говорим властям — если вы хотите, чтобы коммерческие организации выступали заказчиками от вашего имени, выступайте гарантами, что они рассчитаются с подрядчиками.

— Что думаете об ипотечном агентстве и фонде капремонта?

— Откровенно говоря, я считаю работу агентства ненормальной. По моим данным, туда было передано 15 миллиардов рублей, может, и больше, информация закрыта. Говорят, даже больше денег туда вбросили. Я просто не понимаю, какая может быть конкуренция в строительстве, если идут торги, и по их условиям подрядчик должен построить, например, за миллиард, а заплатят ему только после окончания работ. У кого есть такие оборотные средства? Конечно, такой конкурс выиграет ипотечное агентство, у которого есть право потом заключать контракты с единственным поставщиком. Я считаю, это просто, мягко говоря, ненормально. Тут должны свое слово сказать УФАС и правоохранительные органы. С этим нужно разбираться, как и с фондом капитального ремонта многоквартирных домов. Разве это нормально, что две хабаровские компании делают почти треть всего капремонта в Сахалинской области, а наши строители сидят без работы? У них прошли предквалификацию более 80-ти компаний, в подавляющем большинстве сахалинских, а почти треть объемов делает несколько хабаровских компаний, которые не имеют ни рабочей силы, ни специалистов. Я не против, чтобы была «иноземная» компания, если бы она сюда мобилизовала специалистов, рабочую силу, свою технику. Но здесь от Хабаровска только один сахалинец сидит, он нанимает северокорейцев — вот и вся компания. И эти две-три хабаровские фирмы выполняют работ на 500-700 миллионов в год. Вы меня извините. Нельзя собирать огромные лоты, нужно их разбивать, чтобы могли все участвовать. Мы должны поддерживать малый бизнес, что ж мы делаем? Ребята-руководители, вы строительный комплекс уже разбалансировали. Остановитесь.

— И насколько сильно он разбалансирован сейчас?

— Конечно, состояние не очень хорошее. Вроде как и деньги есть, но куда они уходят? Посмотрите, ипотечное агентство строит школу в Долинске. Какое оно имеет отношение к школе? А к строительству сельскохозяйственных объектов? Но они как генподрядчик выигрывают и такие контракты. Получается, это просто лавка, начиненная бюджетными деньгами, чтобы обеспечить работой непонятно кого. Вопросов достаточно. Не знаю, почему так долго врио губернатора нет. Придет новый глава области, ему будет с чем разбираться.

— Расскажите напоследок о планах вашей организации.

— Нам необходимо немного переформатировать внутренние документы, потому что законы постоянно корректируются, да и мы сами растем и учимся. Хотим также усовершенствовать свой сайт и выпустить книгу о нашей ассоциации. Это такая форма нефинансовой отчетности за 10 лет. Кроме того, мы поставили задачу стать более понятными, узнаваемыми и доступными для населения. Хотим создать на Сахалине саморегулируемую организацию проектировщиков. То, что творится у нас с проектированием, это кранты. Мы предлагаем внести изменения в Градостроительный кодекс, чтобы в нем говорилось о добровольной регионализации саморегулирования проектировщиков. Так нам будет легче взаимодействовать и работать. Я считаю, что Сахалин может показать всей России пример развития саморегулирования в разных отраслях экономики. В решении насущных проблем отрасли полагаюсь на всех членов ассоциации, на весь строительный комплекс области, на правительство и областную думу. Большую надежду возлагаю также на создание областной системы профессионального общественного контроля в строительной сфере.